Русский Фольклор

Е.Н. ХОХЛОВА. Художественные основы Скопинского гончарства. Традиции и современность
 
копинский промысел выделяется среди немногих сохранившихся традиционных центров русского гончарства как средоточие единственного в своем роде скульптурного творчества. Развитие промысла протекало крайне неравномерно: за долгие годы он пережил периоды популярности и полного забвения, длительно и трудно восстанавливался в годы советской власти, не сразу вновь обрел известность и стабильность. Однако и в самые трудные времена в среде его лучших мастеров не угасала тяга к художественному творчеству.
Искусству Скопина посвящен целый ряд научных и популярных публикаций, но они, представляется, несколько односторонни, а основы местного гончарства, благодаря которым сложилось оригинальное скульптурное мастерство, не получили еще должной оценки.
С копинский промысел, мало кому известный ранее, стал знаменит со второй половины XIX в. как центр исполнения фантастических сосудов и скульптур, появившихся среди прочего керамического товара на рынках Рязани, Москвы, Петербурга. Эти так называемые фигуры поразили любителей народного искусства необычностью образов, сложностью композиций, виртуозностью лепки, многоцветием полив. Частные коллекционеры и музеи стали пополнять свои собрания скопинскими фигурами, всячески поощряя их создателей.
Естественной реакцией мастеров было стремление расширить исполнение подобных изделий, удивить покупателей еще более замысловатыми комбинациями лепных деталей сосудов, усложнением сказочных сюжетов в изображении драконов, Полканов (Кентавров) и других невиданных существ. В желании поразить горожан появилась тенденция к гигантомании, к перегрузке фигур лепными украшениями, к потере чувства меры. Сенсационное прославление Скопина имело и другие отрицательные последствия, на что мы и хотели бы обратить внимание в данном сообщении.
Благодаря неожиданному взлету Скопила в конце XIX — начале XX вв. фигурная лепка стала считаться основным видом местного творчества, в то время как она явилась лишь поздним проявлением пластического начала, заложенного в скопинских традициях.
Главным видом продукции скопинских гончаров с отдаленных времен были предметы быта: разнообразная посуда, рукомои, подсвечники и тому подобные вещи. В очень небольшом количестве здесь делали игрушки-свистульки.
По своему назначению эти изделия, характерные для русского обихода, не отличались от тех, что делали другие промыслы. Но в Скопине сложились особые исполнительские навыки, своеобразные пластические приемы, используемые в формовке сосудов, игрушек, в их лепной отделке. Очевидно, редкая пластичность местных глин, тонко ощущаемая гончарами, способствовала развитию тяги к лепке, к поискам разнообразия в убранстве изделий. Эта тенденция усилилась с освоением в середине XIX в. цветных глазурей, ярких на беложгущейся керамике, переливавшихся на лепнине.
Скопинские сосуды толстостенны, основательны, тулово их расширяется книзу и массивные поддоны и ножки как бы принимают на себя тяжесть сосуда, горловины несколько раздуты — это нарушение обычных для гончарной посуды пропорций и добавление декора делают столь своеобразным облик кувшинов, рукомоев, масленок, горшков.
 

Кувшин. Конец XIX — начало XX вв. Рязанская губ. СКМ.
 
Характерно также, что они воспринимаются как изделия, вылепленные от руки, хотя основа их «вытягивается» на гончарном круге. Виды орнаментации, их варианты, сочетания в разных комбинациях бесконечны. Края сосудов обведены округлыми валиками, горловины охвачены рифлеными поясками, непременной строчкой , нанесенной зубчатым колесиком, ручки выполняются то в виде изогнутой петлей ленты с энергично оттиснутыми и примазанными к тулову концами, то в виде витого жгута. Некоторые сосуды увенчаны нарядной рюшкой.
В творчестве наиболее искусных и предприимчивых гончаров несложные приемы лепки стали применяться все более виртуозно и обильно. Следуя требованиям городской управы, знаменитые мастера Оводовы, Максимовы, Жолобовы и другие стали выставлять на воротах своих заведений в качестве рекламы большие вазы, шары, львов, драконов, потом стали вывозить подобные фигуры на крупные рынки, где они обрели шумный успех. Так на основе традиционных ремесленных навыков родился новый жанр исполнения декоративных фигур на вывоз.
Последнее обстоятельство важно для понимания истории промысла. Дело в том, что жители Скопина считали главным занятием производство бытовой керамики, ценили ее очень высоко, широко использовали в хозяйстве, фигур же вообще в доме не заводили. В XIX — начале XX вв. посуду на местные рынки постоянно поставляли все скопинские мастера.
Исполнение игрушек не считалось серьезным занятием. Их лепили несколько женщин, не владевших, как считалось, настоящим ремеслом. Между тем это были очень выразительные, динамичные фигурки, наделенные юмором, острой характерностью, вылепленные по всем законам скопинской пластики.
Подчеркнем, что в скопинском гончарстве более заметна, чем в других промыслах, приверженность традициям в сочетании со смелыми творческими поисками, приводившими к неожиданным на первый взгляд решениям. Между тем, органическая связь фигур с простыми изделиями несомненна: они представляют собой во множестве вариантов усложненные комбинации форм посуды и игрушек. Так, например, на пышных крышках декоративных квасников часто непринужденно размещаются наивные существа, собаки, куры, бараны, те же, что служат свистульками, а носик того же сосуда выполняется в виде медведя, любимого персонажа народной игрушки.
 

Квасник с медведем. Вторая половина XIX в. Рязанская губ. МНИ
 
Музеи, занимавшиеся народным искусством, приобрели в годы скопинского триумфа и позже солидные коллекции фигур, очень немного — игрушек и полностью игнорировали основное производство великолепной скопинской посуды, заглохшее в годы первой мировой войны (обширной коллекцией, в которой полно представлены основные типы скопинской бытовой керамики, владеет лишь Государственный русский музей в Санкт-Петербурге). В специальной литературе (не говоря уже о популярных очерках) о массовом исполнении бытовых изделий в Скопине в лучшем случае лишь упоминалось.
В 1920-е годы, когда промысел как таковой почти не существовал, отдельные мастера, хранители традиций гончарства, создавали работы по заказам музеев, для выставок, при этом их ориентировали только на исполнение декоративной керамики. В те же годы делались, к счастью не удавшиеся, попытки включить в лепные композиции советскую эмблематику.
В 1930-е — 40-е годы, когда цех гончаров периодически присоединяли к предприятиям совсем иного профиля или требовали от него производства совершенно чуждых им изделий, традиционное искусство теплилось лишь благодаря энтузиазму нескольких потомственных мастеров.
Восстанавливался промысел долго — от конца 1950-х до 1970-х годов. Экономические сложности вынудили ввести стандартизацию производства, тиражирование изделий литьем в гипсовых формах, что привело к выпуску на потоке совершенно одинаковых, выхолощенных, ставших вяло обтекаемыми в литье предметов. Из них, лишь формально повторявших скопинские формы, исчезло главное: обаяние ручной лепки, индивидуальный подход к каждому, как бы творимому заново изделию. Единственным положительным моментом явилось то обстоятельство, что литье заставило обратиться к полузабытым формам бытовой керамики, легче воспроизводимым в литье, чем сложные декоративные.
Притягательная сила скопинского искусства оказывала влияние на судьбу промысла и в эти нелегкие годы: здесь сложился небольшой, но очень преданный традициям творческий коллектив из потомственных и самодеятельных мастеров, художников, окончивших Абрамцевское училище, эрудированных, хорошо знавших литературные источники, собрания крупнейших музеев, во многом способствовавших обновлению художественного ремесла.
 

Квасник со львом. 1960 г. Рязанская обл. Работа М.М. Пеленкина. МНИ
 
В 1970-е годы после долгих ожиданий промысел получил просторное, хорошо оснащенное здание, значительно расширился коллектив. Истинное же его возрождение в новых, современных условиях знаменовалось серьезным и глубоким осмыслением традиционных основ. В Скопинской художественной школе, а также в общеобразовательных учебных заведениях на уроках труда началось обучение детей гончарству. Практические занятия непосредственно на производстве позволяли вернуться к испытанному годами способу передачи секретов и приемов мастерства из рук в руки, от опытного керамиста — ученику. Удалось даже несколько облагородить литые изделия: целая группа молодежи стала дорабатывать вручную гравировкой, долепкой декоративные элементы таких предметов, осваивая одновременно основы гончарства.
Еще одним благоприятным событием в культурной жизни Скопина было давно ожидавшееся открытие историко-художественного музея и планомерный сбор материалов, в том числе, скопинской керамики. На этот раз было отдано должное рядовой, но прекрасной в своей простоте и пластичности скопинской посуде, еще бережно сохранявшейся некоторыми старожилами. Подобные же и сопутствующие предметы народного быта стал собирать и музей, организованный на самом промысле.
Наступило время серьезного и последовательного изучения исторических корней скопинских традиций. На промысле стали проходить семинары по разработке «гончарки», то есть бытовых изделий. Последующие выставки показывали, какое разнообразие функционально обусловленных и одновременно нарядных, величественных форм освоили мастера и художники, как широко научились использовать нехитрые, но четко отработанные приемы лепки, сообщающие сосудам декоративную выразительность.
 

Квасник с птицами. 1980-е годы. Рязанская обл. Работа Н.К. Насомовой.
 
Как и ранее, в качестве индивидуальных выставочных или выполняемых малыми сериями работ самые сильные керамисты промысла создают крупные, богато украшенные декоративные фигуры, но изменилась сама методика подхода к композиции: автором руководит в первую очередь не стремление поразить зрителя экзотичностью облика сказочного существа, а возможность использовать художественные средства материала, выявить пластические достоинства глин и цветовые — глазурей.
Чрезвычайно важно, что молодежь проходит здесь специфический путь освоения традиций: как правило, он начинается с увлечения фигурами, сначала поверхностным, с упором на фантастическую сюжетику, нагромождение замысловатых форм. Потом приходят понимание собственно скопинской пластики, интерес к более строгим бытовым формам, и от этого декоративная керамика обретает подлинные художественные достоинства народной скульптуры.
Нынешнее творческое объединение «Скопинская фабрика художественной керамики» — это солидное предприятие с большими цехами, мастерскими художников, собственным музеем. Авторитет опытных мастеров здесь весьма высок, в то же время сильно возросла роль художников со специальным образованием, ведущих истинно исследовательскую работу в области истории скопинского искусства и его дальнейшего развития. Передача складывающегося в промысле коллективного опыта способствует развитию свободного творчества, индивидуальных проявлений в русле местных традиций.
К сожалению, значительные творческие успехи не избавляют промысел от трудностей, связанных с общим экономическим положением в стране. Многое здесь держится на патриотизме мастеров и художников. До сих пор не найдено равновесие между поточным литьевым производством и творческим трудом, художественными замыслами и жесткими финансовыми расчетами. Промыслу недостает рынков сбыта, его тяготят налоги, работающих не удовлетворяет зарплата. Но знаменательно, что промысел тем не менее заявил о себе как о возрожденном традиционном центре и занял свое законное, много лет пустовавшее место в славном ряду других промыслов.
Объединение мастеров и художников, развивающих уникальное народное искусство гончарной пластики, несомненно, заслуживает широкой популяризации, специальных исследований и публикаций.