Русский Фольклор

былина Иван Годинович

Во стольном во городе во Киеве,
У ласкова государь-князя Владимира
Заводился почестей пир,
Был на пиру как Иван Годинович;
И проговорит стольнокиевский Владимир-князь
«Гой еси Иван ты Годинович!
А зачем ты, Иванушка, не женишься?»
Отвечает Иван сын Годинович:
«Рад бы, государь, жениться, да негде взять:
Где охота брать, за меня не дают,
А где отдают, ту я сам не беру».
Как проговорит ласковый Владимир-князь:
«Гой еси ты Иван сын Годинович!
А садись ты, Иван, на ременчат стул
И пиши ярлык скорописчатый».
Как садился Иван на ременчат стул,
Написал ярлык скорописчатый
А о добром деле — о сватанье
Как во славном граде Чернигове
К Дмитрию — гостю богатому;
Написал он ярлык скорописчатый,
А Владимир-князь к нему руку приложил:
«Как не ты, Иван, едешь свататься —
Сватаюсь я, Владимир-князь!»
Скоро Иван снаряжается,
А скорее того поездку чинит
Ко тому ли ко городу Чернигову:
Два девяноста мерных вёрст
Переехал за в часа Иванушка!
Стал он, Иван, на гостином дворе,
Соскочил он, Иван, со добра коня,
Привязал коня к дубову столбу,
Проходил во гридню во светлую;
Спасову образу молится,
Он Дмитрию-гостю кланяется,
Положил ярлык скорописчатый на круглый стол;
Дмитрий-гость распечатывает и рассматривает,
Просматривает и прочитывает:
«Глупый Иван, неразумный Иван!
Где ты, Иванушка, раньше был?
Ныне Настасья просватана,
Душа Дмитриевна запоручена
В дальнюю землю Загорскую
За царя Афромея Афромеевича!
За царя отдать — ей царицею слыть,
А за тебя, Иван, отдать — холопкой слыть,
Избы мести, заходы скрести».
Тут Иванушке за беду стало,
Схватил ярлык Иван да и вон побежал...
Садился Иван на добра коня,
Поскакал он ко городу Киеву;
Скоро Иван на двор приезжал,
Приходил он во, светлу гридню
Ко великому князю Владимиру,
Спасову образу молится,
Владимиру-князю кланяется;
Вельми он, Иван, раскручинился,
Стал его Владимир-князь спрашивати,
Стал ему Иван рассказывати:
«Был я у Дмитрия во дому,
Положил ярлык на круглый стол,
Дмитрий-гость не задерживал,
Скоро ярлык прочитывал
И говорил таковы слова:
«Глупый ты, Иван, неразумный, Иван!
Где ты, Иванушка, раньше был?
Ныне Настасья просватана
В дальнюю землю Загорскую
За царя Афромея Афромеевича!
За царя её отдать — царицею слыть,
А за тебя, Иван, отдать — холопкой слыть,
Избы мести да заходы скрести».
Тут ему, князю, за беду стало:
Рвет на главе русы кудри свои,
Бросает их о кирпичей пол:
«Гой еси Иван ты Годинович,
Как возьми у меня сто человек,
Русских могучих богатырей,
У княгини ты бери другие сто,
У себя, Иван,— третьи сто,
Поезжай ты с добрым делом — со сватаньем:
Честью не даст — так ты силой бери!»
Скоро молодцы собираются,
А скорее того поездку чинят —
Поехали к городу Чернигову;
А и только переехали быстрый Днепр —
Выпала пороха снегу белого,
По той по порохе, по белу снегу,
И лежат три следа звериные:
Первый след — гнедого тура,
А другой след — лютого зверя,
А третий след — дикого вепря;
Стал он, Иван, погоню рассылать:
Послал за гнедым туром сто человек
И велел поймать его бережно,
Без той раны кровавой;
И за лютым зверем послал другие сто
И велел поймать его бережно,
Без той раны кровавой;
И за диким вепрем послал третьи сто,
И велел поймать его бережно,
Без той раны кровавой,
И привезти их во стольный Киев-град
Ко великому князю Владимиру;
А сам он, Иван, поехал один,
Поехал один во Чернигов-град...
И будет Иван во Чернигове
Как у Дмитрия, гостя богатого,
Привязал коня к дубову столбу,
Проходил он во гридню светлую,
К Дмитрию, гостю богатому,
Спасову образу молится,
Дмитрию-гостю не кланяется!
Заходил он за занавесу белую
Как к душке Настасье Дмитриевне —
А тут у Дмитрия, гостя богатого,
Сидят мурзы-улановья,
Привезли они платьице цветное
Что на душку Настасью Дмитриевну,
Платье то на сто тысячей —
От царя Афромея Афромеевича,
А сам царь Афромей Афромеевич —
Он от Чернигова в трёх верстах стоит,
А силы с ним три тысячи!
Молодой Иванушка Годинович —
Он из-за занавесу белого
Душку Настасью Дмитриевну
Взял за руку за белую,
И повёл он Настасью — лишь туфли звенят;
Что взговорит ему Дмитрий-гость:
«Гой еси ты Иванушка Годинович,
Почто суженое пересуживаешь,
Почто ряженое переряживаешь?»
Тут Иван слово выговорил:
«Гой еси ты славный Дмитрий-гость!
Добром мы у тебя сватались —
А сватался Владимир-князь! —
Не мог ты честью мне отдать,
Ныне беру и не кланяюсь!»
Вывел Настасью середи двора,
Посадил на добра коня,
Сам метался в седелечко черкасское —
Некому бежать из Чернигов-града
За молодым Иванушкой Годиновичем!
Переехал он, Иван, девяносто вёрст,
Поставил он, Иван, тут свой бел шатёр,
Развернул ковры сорочинские,
Изволил он с Настасьею опочив держать;
Донеслась скоро вестка нерадостная
Царю Афромею Афромеевичу:
Как приехали мурзы-улановья,
Телячьим языком рассказывают:
«Из славного города из Киева
Прибежал удал молодец,
Увёз твою Настасью Дмитриевну!»
Царь Афромей Афромеевич —
Скоро он ворожбу чинил,
Обернулся гнедым туром,
Чистые поля туром перескакал,
Тёмные леса соболем пробежал,
Быстрые реки соколом перелетел,
Скоро он стал у бела шатра,
А и тут Афромей Афромеевич
Закричал-заревел зычным голосом:
«Гой еси Иванушка Годинович!
Почто ты суженое пересуживаешь,
Почто ты ряженое переряживаешь,
Почто увёз ты Настасью Дмитриевну?»
А скоро Иван выходил из бела шатра,
Говорит тут Иванушка Годинович:
«Гой еси царь Афромей Афромеевич!
Станем мы с тобою боротися:
Что кому наша Настасья достанется»...
И схватилися они тут боротися,
Да что ему, царю, делати
Со молодым Иваном Годиповичем!
Согнул он царя корчагою,
Опустил на сыру землю,
Царь Афромей Афромеевич
Лежит на земле, едва пищит:
«Думай ты, Настасья, не продумайся!
За царем, за мною, быть — царицею слыть,
За Иваном же быть — холопкой слыть,
Избы мести, заходы скрести!»
Сохватились они опять боротися,
Душка Настасья Дмитриевна
Ловила Ивана Годиновича за ноги —
Тут его вдвоём и осилили;
Царь Афромей на груди сидит,
Говорит таково слово:
«А и нет кинжалища булатного,
Нечем пороть грудь белую!
Гой еси ты Настасья Дмитриевна,
Подай чембур от добра коня!»
И связали Ивану руки белые,
Привязали его ко сыру дубу,
Сами пошли во бел шатёр;
Только по его талану,
По талану добра молодца,
А и молода Ивана Годиновича,
Первая погоня в Киев бежит,
Ровно сто человек;
Прибежали ко тому белу шатру,
Как которые молодцы поглавнее —
Срезали чембур шелковый,
Молодого Ивана Годиновича освободили,
Старого Афромея Афромеевича из шатра вывели
Говорил тут Иванушка Годинович:
«А и гой ты еси дружина хоробрая!
Их-то, царей, не бьют, не казнят,
Не бьют, не казнят и не вешают:
Повезите Афромея ко городу ко Киеву,
Ко великому князю Владимиру!»
А и тут три погони сбиралися,
Нарядили царя в платье цветное,
Повезли его ко князю Владимиру;
И будут в городе Киеве,
Рассказывали тут удалы добры молодцы
Великому князю Владимиру
Про царя Афромея Афромеевича,
И Владимир-князь со княгинею
Встречают его честно-хвально и радостно:
Посадил его за столы дубовые —
Тут у князя и пир пошёл
В честь царя Афромея Афромеевича!
А молодой Иванушка Годинович —
Остался он во белом шатре,
Стал он, Иван, Настасью учить —
А душка Настасья уж мертва лежит!
Втапоры Иван Годинович
Поехал ко стольному городу Киеву,
Ко ласкову князю Владимиру,
И будет он в городе Киеве,
Благодарит князя Владимира
За великую милость, что женил его
На душке Настасье Дмитриевне;
Втапоры князь его спрашивал:
«Где ж твоя молодая жена?»
Иван о жене своей сказывал:
«Хотела с Афромеем меня погубить,
За что поученье ей дал — срубил голову!..»
Тут князь Владимир весел стал,
Отпускал Афромея в землю Загорскую;
Как стал Афромей гнедым туром
И поскакал далече во чисто поле к силе своей.