Русский Фольклор

сказка Сивко — Бурко

В одной деревне жил мужик. У него было три сына — Василий, Пётр и Иван-дурак. Мужик жил-пожил, заболел и говорит своим сыновьям: «Дети, подойдите: я при жизни капитал вам разделю». Сыновья подходят к отцу, он вынул деньги, по три копейки разделил и наказывает: «Когда я помру, вы приходите на могилу ко мне ночью, караульте по ночи каждый». Дети отвечают: «Ладно, покараулим. Ночь просидеть — что!»

Отец умер, его похоронили, и вот приходит очередь идти на могилу Василию. Василий говорит: «Ступай, Иван, карауль! Ты ничего не делаешь, вот только тебе и работа!» Иван в ответ: «Очередь-то не моя, а твоя — иди-ка ты карауль!» Василий стоптал ногами на Ивана, и Иван, как младший брат, принуждён был идти караулить.
Пришёл на могилу, сидит. В двенадцать часов вскрылась могила, выходит отец: «Здравствуй, Василий!» Иван отвечает: «Не Василий, а Иван!» — «А что же Василий?» — «Василий не пошёл».— «Ладно, Иван, карауль!» Утро наступило, заря занялась. Отец ушёл в могилу, могила закрылась по-старому, как и была.
Иван приходит домой, братья спрашивают: «Ну, что на могиле видел?» — «А сходите сами, так и узнаете».
Вторая ночь подходит. Очередь идти Петру. Пётр также посылает Ивана: «Иди, Ванюха, карауль — тебе только и работы!» Иван, делать нечего, собирается и идёт на могилу. Сидит. В двенадцать часов могила открылась, выходит отец: «Здравствуй, Пётр!» Иван отвечает: «Не Пётр, а Иван».— «А Пётр что?» — «Пётр не желает идти на могилу».— «Ладно, Иван, карауль — тебе будет не худо!»
Опять время прошло до утра, заря занялась, отец ушёл в могилу, а Иван пошёл домой. Приходит, братья спрашивают его: «Что видел на могиле?» — «Сходите сами, узнаете, что на могиле».
Третья ночь подходит. Иван уже сам идёт на могилу. На могиле сидел до двенадцати часов, и опять в двенадцать часов могила открылась, и выходит отец: «Здравствуй, Иван!» — «Здравствуй, здравствуй, папаша!» — «Вот, Иван, я тебе вынес три пузырька. На-ка, из одного пузырька выпей!» Иван выпил и почувствовал, что силы прибыло в нём. А отец крикнул громким голосом: «Сйвко-Бурко, вещий Воронко! Встань передо мной, как лист перед травой!» Конь прибежал большой, Иван устрашился: изо рта пламя пышет, из ноздрей дым валит! Отец говорит: «Вот, Иван, в правое ухо полезай, а в левое выйдешь». Иван в правое ухо влез, в левое вылез и очутился бравым молодцем. Отец говорит: «Иван, можешь ли ты сейчас справиться с этим конём?» Иван коня взял за гриву, конь головой чуть пошевелил — Ивана, как ветром, отнесло от коня. «Эх, Иван,— говорит отец,— слаб ты! На, ещё из одного пузырька выпей!» Иван выпил и почуял, что силы вдвое прибыло. Подошёл он к коню, хлопнул его по рёбрам, а тот стоит — не шевельнётся. Вскочил на коня, конь скакнул — Иван, как овсяный сноп, свалился с него. Отец и говорит: «Ну, Иван, пей-ка из третьего пузырька!» Иван выпил, вскочил на коня, пришпорил его и полетел в поле. Сам сидит крепко-накрепко. Вернулся к отцу, отец и говорит: «Ну, Иван, владей моим конём, конь мой собственный!»
Тут и распрощался Иван с отцом. Отец говорит: «Ну, Сйвко-Бурко, вещий Воронко, как мне служил, так и моему сыну служи, Ивану! А ты, Иван, когда тебе не нужно, отпускай в поле коня, а когда нужно, закричи: «Сйвко-Бурко, вещий Воронко! Встань передо мной, как лист перед травой!» Конь прибежит, ты в правое ухо влезай, в левое выходи — и будешь красавцем добрым молодцем, а когда коня будешь отпускать, в левое влезай, а в правое выходи — и будешь таким же, как раньше был. Тогда тебя никто не сможет узнать!»
Утро настало, отец ушёл в могилу, а Иван отпустил коня на волю и пошёл домой. Приходит, братья опять спрашивают его: «Что, Иван, видел на могиле? Что скажешь?» Иван отвечает: «Сходили бы сами, так и узнали бы всё».
И вот Иван живёт себе преспокойно, занятия у него никакого: сидит на печке, сажу перебирает. Вдруг недалеко, в городе, королевна стала выбирать себе жениха. Приказала выстроить балкон, и села на нём, и разослала гонцов во все стороны: «Кто до меня на коне выскочит, тот мой жених будет!»
Братья собираются в город смотреть, что будет. И Иван просится: «Братья, возьмите меня, я тоже посмотрю!» Братья в ответ: «Куда ты, дурак такой, пойдёшь! На смех людям, люди тебя засмеют, и нас-то ты обесчестишь!» Иван говорит: «Ладно уж, братья, подите вы».
Братья ушли, а Иван оделся и говорит невесткам: «Дайте мне корзину, я пойду за грибами, хоть грибов принесу». Невестки ему корзину дали, он пошёл в лес, вышел на поляну и крикнул громким голосом: «Сивко-Бурко, вещий Воронко! Встань передо мной, как лист перед травой!» Конь прибежал, встал как вкопанный. Иван в правое ухо влез, в левое вышел — сделался красавцем добрым молодцем. Вскочил он на коня и поехал. Догнал братьев да и хлестнул их обоих нагайкой — они еле-еле устояли.
Приезжает он в город, подъехал ко дворцу, разогнал коня, конь как прыгнул и достал балкон! Но не успел Иван кольцо у королевны взять — она бросила в него кольцо и попала в лоб. И у него на лбу всё равно как солнце воссияло! Тут он уехал — не могли его поймать.
Приехал он на поляну, в левое ухо влез, правым вышел, сделался прежним и коня отпустил. Завязал тряпкой лоб, взял корзину, набрал грибов негодных и пришёл домой. Говорит: «Нате, невестки, грибы!» А невестки посмотрели: грибы никуда негодные, и давай его ругать: «Ты не грибы набрал, а червей одних! А лоб-то где расшиб?» — «Да я,— говорит,— полез за грибом в кусты да разорвал суком».
Забрался на печку и полёживает. Приходят братья, Иван спрашивает: «Ну, что, братья, расскажите, что хорошего?» — «Да,— говорят,— приезжал красавец добрый молодец, подлетел на балкон, не успел схватить кольцо, королевна в него им бросила и в лоб попала. Поехал он, а у него всё равно как солнце сияет на лбу! Да не могли его поймать. А когда мы шли в город, он нас догнал да плетью хлестнул — не знаем за что, так едва очувствовались».— «Не я ли то, братья, был?» Братья на него зашумели: «Ах ты дурак такой! Где же тебе быть красавцем добрым молодцем!» — «Ладно, ладно, братья!»
Королевна стала собирать бал. И дала такой приказ, чтобы ни один человек мужского полу не остался дома, все чтоб были на балу. Стали братья собираться на бал, Иван и говорит: «Братья, возьмите меня!» — «Взять-то мы,— говорят,— взяли бы, да ты ведь обесчестишь нас да и народ весь присрамишь!» — «А приказ-то, братья! Ведь всем надо быть на балу!» Братья взяли его с собой, пришли на бал и засунули его за печку в самой задней столовой.
Стала королевна угощать всех, обносить чарой. Всех обнесла и не могла найти своего суженого. Зашла она в самую заднюю столовую, заглянула нечаянно за печку и увидела Ивана. «А вы что здесь делаете, молодец? Выпейте чару!» Он выпил, она увидела, что у него лоб завязан тряпкой, и говорит: «Это что у вас?» Иван отвечает: «Ходил за грибами в лес да на сук напоролся». Она сняла тряпку, и стало по всем столовым как в яркий, солнечный день! Тогда она взяла его за руку, вывела в переднюю столовую и говорит батюшке: «Вот мой суженый!»
Не долго думавши, сейчас же сыграли свадьбу, и стали они жить. Государь отвёл им особое помещение. У Ивана только и дело, что спит, больше нет никакого занятия.
И вот однажды государю донесли (кто-то видел), что ходит в поле свинка — золотая щетинка. Захотелось царю её поймать, отправляет он в поле двух старших своих зятьёв (кроме Ивана). «Поезжайте,— говорит,— и как-нибудь достаньте эту свинку — золотую щетинку! Мы в сад её пустим, она будет у нас украшать сад!»
Жена приходит к Ивану и говорит: «Что же, Иван, всё вы спите? Папаша-то отправляет зятьёв поймать свинку — золотую щетинку, поезжайте-ка и вы с ними! Не сможете ли поймать?» Иван говорит: «Иди-ка проси у папаши какую-нибудь лошадку, я тоже поеду».
Она пошла, ему привели лошадёнку. Он сел и поехал за город. Выехал, схватил её за хвост, дёрнул — сдёрнул с неё кожу и кинул на поле: «Нате, сороки да вороны, от царя подарок!» А сам крикнул громким голосом своего коня: «Эй, Сйвко-Бурко, вещий Воронко! Встань передо мной, как лист перед травой!» Конь прибежал, Иван в правое ухо влез, в левое вылез — сделался красавцем, какого и на свете нет. Вскочил на коня и поехал.
Едет, увидел в поле свинку — золотую щетинку; зятья вокруг ходят, а не смеют и близко к ней подойти. Иван тут же подъехал и давай нагайкой пороть её. Свинка бегала, бегала и остановилась. Иван слез с коня, раскинул шатёр, привязал коня и свинку к шатру, сам зашёл в шатёр и лёг спать. Спит; зятья подъехали к шатру, говорят: «Как бы нам купить у него свинку?» Осмелились, зашли в шатёр и стали будить Ивана. Сами, конечно, не знают, что это Иван. «Встань,— говорят,— добрый молодец, продай нам свинку!» — «У меня свинка не продажная,— отвечает Иван,— а заветная».— «А велик ли завет?» — «Дайте от рук по пальцу — отдам». Они подумали и говорят: «Можно не снимать перчаток с рук — и не заметит никто». И отсекли по пальцу. Иван завернул пальцы в бумажки, положил в карман и отдал им свинку — золотую щетинку. Зятья взяли её и увезли во дворец.
Иван отпустил коня, пришёл во дворец, забрался на печку и спит себе преспокойно. Жена приходит — Иван дома. «Эх, Иван,— говорит,— зятья-то привели свинку — золотую щетинку, поймали! А ты ездил, ездил — ничего не нашёл!» Иван отвечает: «Да мне и не надо!»
И опять получил известие государь: ходит в поле олешек — золотые рожки, и посылает зятьёв имать олешка — золотые рожки. Зятья собираются в дорогу, жена пришла к Ивану и говорит: «Иван, иди-ка поезжай и ты. Зятья поймают олешка — золотые рожки! А на нас папаша косо смотрит, да и сестры надо мной смеются, говорят, что вышла за такого пентюха!» Иван говорит: «Иди спроси у батюшки какую-нибудь лошадёнку!»
Она пошла, привела ему лошадку. Он сел, за город поехал; выехал, сдёрнул с лошадки кожу, бросил на поле: «Ешьте, сороки да вороны, от царя подарок!» А сам кликнул своего коня: «Эй, Сйвко-Бурко, вещий Воронко! Встань передо мной, как лист перед травой!» Конь прибежал, встал как вкопанный. Иван в правое ухо влез, в левое вылез — сделался опять красавцем-молодцем. Вскочил на коня и поехал.
Едет, видит: ходит олешек — золотые рожки. Зятья вокруг ездят, а подъехать и близко к нему не смеют. Иван сразу подъехал да нагайкой стал олешка по полю гонять. Гонял, гонял — олешек встал, не шевелится. Иван слез с коня, раскинул шатёр, привязал к шатру коня и олешка, сам зашёл в шатёр, повалился спать. А зятья едут, увидели шатёр и олешка, подъехали и думают, как бы купить у Ивана олешка — золотые рожки. Зашли в шатёр, разбудили Ивана и говорят: «Продай нам олешка — золотые рожки!» Иван отвечает: «Не продажный олешка, а заветный».— «А велик ли завет?» — «С ног-по пальцу».— «А что,— говорят зятья,— можно отдать! В бане не снимать чулок — и не заметит никто...» Отсекли по пальцу. Иван пальцы завернул в бумажки, положил в карман и отдал им олешка — золотые рожки. Сам сел на коня и поехал. Коня отпустил, пришёл во дворец, забрался на печку и спит.
Приходит жена, будит и говорит: «Эх, Иван, Иван, ты опять спишь, а зятья привели олешка — золотые рожки! Гулянье во дворце идёт».— «Пускай гуляют,— говорит,— а мне и не нужно!»
Через недолгое время получил государь опять известие: ходит в поле кобыла — золотая грива, а с ней сорок жеребят с золотыми гривами. Отправляет государь зятьёв за этою кобылою с сорока жеребятами, жена приходит к Ивану и говорит: «Иван, поезжай с зятьями вместе, не сможешь ли поймать эту кобылу?» —«Ладно,— Иван отвечает,—я и без них поеду. Попроси у батюшки какую-нибудь лошадёнку».
Жена пошла, привела лошадёнку, он поехал на ней за город, сдёрнул кожу и бросил на поле воронам да сорокам. Крикнул своего коня: «Эй, Сйвко-Бурко, вещий Воронко! Встань передо мной, как лист перед травой!» Прибежал конь, он в правое ухо влез, в левое вылез и сделался опять красавцем-молодцем. Вскочил на коня, поехал к бондарям, заказал сработать две бочки. Поехал к кузнецам, заказал сковать три прута. Всё это ему приготовили. Он бочки повесил коню на бока, а прутья в руки взял и поехал в поле.
Едет, видит: кобыла — золотая грива и сорок жеребят с нею ходят по полю; кобыла близко к себе никого не подпускает: копытами бьёт, зубами рвёт — страшное дело! Государевы зятья из-за кустиков выглядывают, не смеют и показаться ей! Иван сразу же припустил коня на кобылу, а она уши опустила и направилась на коня, хотела его зубами разорвать за бока, но схватила только бочки. В это время Иван и начал её прутом пороть. До того порол — два прута изломал, схватил третий. Тогда кобыла остановилась как вкопанная. Иван слез с коня, раскинул шатёр, поставил кобылу и коня к шатру (и стоят они как все равно жили вместе), сам зашёл в шатёр и опять завалился спать. Подъехали зятья к шатру и думают, как бы купить у Ивана кобылу с жеребятами. Вошли в шатёр, разбудили его и говорят: «Продай, молодец, кобылу — золотую гриву и сорок её жеребят. Что хочешь бери, только отдай нам её!» Иван отвечает: «Не продажная она, а заветная».— «Велик ли завет?» — спрашивают зятья.— «Из спины по ремню выкроить». Они и говорят: «Если не снимать рубашек в бане, никто и не заметит». Иван выкроил у них по ремню из спины, завернул в бумажки и положил в карман. Отдал им кобылу с сорока жеребятами, сам сел на коня и поехал ко дворцу. Приехал, поставил коня ко крыльцу, зашёл к себе и повалился спать.
Вдруг его жена идёт, видит: у крыльца стоит тот конь, на котором в первый раз она видела своего жениха. Обрадовалась, вернулась к папаше и говорит: «Папаша, иди посмотри! У крыльца стоит конь, на котором в первый раз приезжал жених мой!»
Государь пошёл, увидел коня. Зашли они в комнату: спит здесь красавец-молодец крепким сном. Государь стал его будить, разбудил и спрашивает: «Откуда ты, добрый молодец?» Иван отвечает: «Что вы, папаша! Разве не узнаёте: я — ваш зять Иван! А где же,— говорит,— ваша кобыла — золотая грива и сорок жеребят?» — «А вот сейчас встречать пойдём!» — «Ладно,— говорит Иван.— Идите встречайте, а мне нужно уснуть».
Приезжают государевы зятья, приводят кобылу с золотой гривою и сорок жеребят. Государь сделал великолепный бал. Кобылу — золотую гриву с сорока жеребятами, олешка — золотые рожки и свинку — золотую щетинку пустили в сад. И вот все ходят, смотрят, любуются ими. Гулянье идёт весело, только одного Ивана нет. Государь и говорит: «Ну-ка, дочка, иди-ка веди супруга! Хотя и не служил ои, а всё-таки раз надо пригласить на бал».
Побежала жена, будит Ивана: «Иван, вставай! Папаша просит на бал пожаловать, гуляют уже весело!» Иван встал, умылся, утёрся полотенышком, учесался и пошёл со своей женой к папаше на бал. Заходит, поздоровался со всеми гостями, посадили его за стол. Сидит Иван за столом, и стал немножко уже весел, и говорит такое слово: «Папаша, позвольте у вас спросить: объясняли ли ваши зятья, как достали они свинку — золотую щетинку, олешка — золотые рожки и кобылу — золотую гриву с сорока жеребятами?» Государь отвечает: «Они мне объяснили так, что всё достали своей храбростью». Говорит Иван: «А снимают ли они за столом с рук перчатки?» Тут же все посмотрели на них, а они за столом в перчатках. «Снимите-ка у них с рук перчатки!» —приказал Иван. Сняли у них с рук перчатки, а на руках у них по пальцу нет. Вынимает Иван из кармана две свернутых бумажки, развернул —а в бумажках их пальцы! «Вот это,— говорит,— плата за свинку — золотую щетинку! Ну, а снимают ли они в бане чулки с ног?» Тут один выискался. «Я видел,— говорит,— в бане они в чулках парились!» — «Снять у них чулки с ног!» Сняли чулки, а у них по пальцу на ногах нет! Иван вынул их пальцы в бумажках из кармана, развернул и говорит: «Вот это плата за олешка — золотые рожки! Ну, а в бане снимают ли они рубашки?» Тут выискался ещё один: «Нет, не снимают! Сегодня в бане мылись — рубашки они не снимали!» — «Снимите с них и рубашки!» Сняли с них рубашки, а у них по ремню выкроено из спины! Иван вынул из кармана две бумажки, развернул. «Вот это,— говорит,— плата за кобылу — золотую гриву и сорок жеребят! Всё это они купили у меня, а не сами достали!»
Тут государь призвал палачей и приказал взять их, отвести и повесить за неправду. А Ивана наградил полцарством. И стал он жить со своей женой хорошо.
И сейчас живёт.