Русский Фольклор

История жанра исторической песни и художественные традиции

Новое художественное единство создается в народном творчестве на основе определенного отношения к предшествующей традиции. Историческая песня вырастает не из простого отбрасывания традиции, а в результате сложного диалектического взаимоотношения с ней. Здесь и творческое усвоение, и переосмысление, и коренная переработка, и отрицание, и механическое сохранение традиции. Историческая песня прошла промежуточные формы, в которых постепенно подготавливалось завершение процесса становления жанра. В ходе своего развития она «обращалась» к разным поэтическим традициям. Мы увидим, что первое место здесь занимали традиции эпоса, затем баллады, но также и лирической песни, причети и сказки. Это разнообразие художественных традиций определенно воздействовало на такую специфическую жанровую особенность, как известное разнообразие стилей исторической песни в период ее полного развития.

Особое значение имеет вопрос о взаимоотношении исторической песни и былины. Большинство современных историков фольклора согласно в том, что до определенного момента господствующей, если не единственной формой русского историко-песенного фольклора являлась былина и что появление на более позднем этапе исторической песни было вызвано новыми-историческими условиями и новыми художественными запросами народа. В таком самом общем плане постановка вопроса как будто не вызывает возражений. Но данная проблема требует значительной конкретизации. Означало ли появление исторической песни, что принципы эпического изображения истории (в сущности — эпического отношения к ней) были осознаны уже как недостаточные или вообще изжившие себя? Пришла ли историческая песня в изображении истории на смену былине или просто стала рядом с ней как еще одна новая форма, открытая коллективным творчеством? Исключают ли друг друга эти два жанра или параллельное их существование и развитие вполне естественно и закономерно?

До сих пор выводы о соотношении былин и исторических песен делались обычно на основании общих, суммарных характеристик того и другого жанра, характеристик, которым недоставало необходимой исторической перспективы. Былина «вообще» сопоставлялась с исторической песней «вообще». Рассмотрение вопроса должно быть перенесено на почву конкретного исторического анализа, оно должно строго учитывать, что в былина, и историческая песня развивались и внутренне изменялись, а вместе с этим менялся и характер их взаимоотношений.

Картина отношений старшей исторической песни и былинного эпоса должна раскрыться перед нами постепенно. Но некоторые общие соображения нужно здесь высказать. Прежде всего, тезис о том, что историческая песня приходит на смену былине и что тем самым народное творчество отбрасывает эпические традиции, не подтверждается фактически. В самом деле, в XIII—XIV веках, когда можно вполне определенно говорить о существовании исторических песен, эпическое творчество находилось в состоянии мощного подъема. Достаточно сказать, что в это время возникают былины о татарском нашествии. В XVI веке эпическое творчество было еще довольно продуктивным, но в это же время историческая песня достигает очень высокого уровня. А это значит, что для исторической песни старшей поры традиции былин не являлись отжившими, они были для нее живым художественным источником.

С другой стороны, сами былины испытали в процессе своего развития воздействие если не новых явлений историко-песенного фольклора, то тех новых принципов историзма, которые в них обнаружились.

Тем не менее былина и историческая песня — это действительно разные жанры по подходу к исторической действительности, по характеру историзма, по сущности своего художественного единства. Исследовать конкретно, как это различие проявляется, как оно развивается и к каким результатам приводит, — одна из задач настоящей работы.

текст Б. Н. Путилов