Метки
-
Загадки
Заговоры
Частушки
атаман
бабушка
барин
барыня
беда
бедный
бог
богатство
богатый
брак
брат
бык
былина
вдова
век
война
время
голова
горе
гость
девица
дедушка
деньги
дети
добро
дом
душа
жена
жених
жизнь
земля
змея
имр
казак
казнь
князь
колхоз
конь
крест
крестьяне
лень
лиса
любовь
люди
мама
масленица
матушка
мать
медведь
мир
молодец
муж
мужик
небо
невеста
неволя
нужда
орда
отец
песни
поговорки
поле
поп
пословицы
пост
похороны
правда
причитания
радость
река
свадебная
сватовство
семья
сердце
сестра
сказка
слава
слёзы
смерть
совет
солдат
сон
старик
старуха
суд
считалки
труд
урожай
фольклор
хвост
хитрость
хлеб
хозяйка
царь
церковь
черти
шахта
Памятники южновеликорусского наречия — серия научных публикаций впервые издаваемых текстов.
Отказные книги. Издание подготовили С. И. Котков, Н. С. Коткова.
Первое научное издание памятников южновеликорусской письменности представляет большой, а для специалистов — и волнующий, интерес.
Древних южновеликорусских источников не существует: они погибли в пожарах татаро-монгольского нашествия. Лишь с момента утверждения Московской Руси на южных рубежах, с XVI в., сберегаются в государственных архивах деловые бумаги воеводских канцелярий. Основная масса этих бумаг, тянущихся по годам без перерыва, начинается лишь со времени царя Алексея Михайловича, со второй четверти XVII в. Эти обстоятельства до некоторой степени объясняют причины длительного невнимания лингвистов к южновеликорусским текстам.
Полемика пятидесятых годов о роли южновеликорусского наречия в формировании русского литературного языка велась в условиях недостаточного знакомства лингвистической общественности с языковыми особенностями этого наречия в период XVI—XVIII вв.— в научном обиходе не было никаких южновеликорусских источников, к систематической работе в южновеликорусских архивах исследователи еще не приступали. Полемика стимулировала интерес к южновеликорусской письменности, начались более интенсивные поиски источников в местных архивах, стали появляться исследования, написанные на основе архивных материалов и местных говоров. Значение южновеликорусских материалов для изучения истории русского литературного и шире — национального — языка стало очевидным. Однако в сфере источниковедения положение существен¬но не менялось, хотя описания и краткие характеристики текстов, имеющихся в южнорусских архивах, стали привычными.
И вот перед нами первая книга, содержащая тексты, написанные на южновеликорусской территории в XVII в. Для публикации С. И. Котков и Н. С. Коткова отобрали так называемые отказные книги, в которые заносились «отказы» — документы, дающие право помещику пользоваться указанным в этом документе земельным участком за несение государевой службы. Особенность отказов состоит в том, что они строго локализованы, датированы, и во многих отказах указано происхождение писавшего их лица («...а сыскныя книги писал елченинъ Потаи Сухочев»). Другими словами, эти тексты не вызывают сомнений относительно их местной приуроченности. В книгу включены выборки из отказных книг, хранящихся в фонде Поместного приказа (№ 1209) в ЦГАДА (Москва).
Учитывая однотипность композиции документов и повторяемость в них одних и тех же формул зачина, концовок, а иногда и срединных формул отказа земель, издатели не стали публиковать целиком одну какую-нибудь отказную книгу. Они проделали огромную работу для того, чтобы отобрать из нескольких книг, представляющих разные южновеликорусские территории (белгородскую, брянскую, воронежскую, елецкую, карачевскую, курскую, мценскую, новосильскую, орловскую и рыльскую) такие отказы, в которых повторяемые части варьируются, а неповторяемые дают наиболее разнообразную информацию лингвистического характера. Предпочитались тексты, сохраняющие диалектные особенности местной речи и наиболее полно подающие лексические факты из типичных для отказов тематических групп.
Издания источников, предпринимаемые Институтом русского языка АН СССР, с точки зрения их научной достоверности и глубокой продуманности принципов передачи графики и орфографии оригинала настолько хорошо себя зарекомендовали, что говорить об этом в настоящей рецензии представляется излишним. Во введении издатели тщательно оговаривают особенности передачи скорописных текстов отказных книг. Публикация текстов завершается «Указателем писцов» и «Указателем слов», содержащихся в текстах. В приложении находим также фотокопии нескольких листов отказных книг.
Отбор текстов из разных памятников сделан так, что читатель получает достаточное представление и о стереотипности текстов отказа и о пределах возможного варьирования слов, форм, написаний в пределах одной книги. В то же время вырисовываются особенности одной книги по сравнению с другой. Например, обилие упоминаний о бобровых гонах выделяет брянскую отказную книгу, рыльская книга отличается обилием упоминаний бортных знамен и так далее.
Указатель слов, содержащий сводку количества употреблений каждого слова в публикации, развернутую в виде перечня номеров книг и листов рукописи, на которых это слово находится, имеет самостоятельную научную ценность. Только по указателю слов можно выполнить ряд исследований, связанных с лексическими особенностями текстов.
О возможных подходах к изучению отказных книг С. И. Котков писал еще в 1969 г. Отметим важнейшие из них. Отказные книги дают богатый материал для изучения названий людей по месту жительства (белогородец, воронежец, ельченин, ефремовец, курченин — курченка, мцененин, орленин и др.), названий местностей и деталей южнорусского рельефа как собственных, так и нарицательных (Сухой холм, Чистый мох, Молинов полом, Липовские разсошеи, Теплая дубровка, Красный боярак; болотце, бор, бродок, водомоина, вывершек, полугора, дол, заводь, колодезь, колок, котлубань, поляна, ржавец, ров, ручей, лощина, островок, лужок и мн. др.). Наиболее полно представлены в отказных книгах тематические группы лексики, отражающие институт землевладения, характеристики земельных угодий (борозда, борть, пустошь, высечь лес, вотчина, выгон, гон, загон, грань, межа, делить, отмежевать, гумнише, дача, двор, изверстать, поместье, рубеж, мера, копна, заполье, займище, животина, дрова, сечь, косити, пашня, покос, селитьба, сено, скирды, хмельник и мн. др.). Представляют интерес упоминания деревьев, птиц, животных (береза, верба, Олег, олешек, ольха, клен, пакленок, ковыла, липа, липяг, липяжок, яблоня, ягода, ясень, лоза, камыш, ива, гай, лесок, взлесок, орлово гнездо, скопино гнездо, и мн. др.). Останавливают внимание названия признаков деревьев, служивших для опознания межевых граней. Например, о дубе говорят — ветьеват, взголяв, виловат, желват, краковит, кудряв, луковат, плошав, почковат, развиловат, триплотав, укоренист и т. д.
Опубликованные тексты дают большой материал по синонимии и вариантности южнорусского слова в его фонетической, словообразовательной и лексической сторонах. Ср. озеро, озеречко, озерище, озерко, озерцо; ялес, плесо, плесок, плесцо; усада, усадище, усадищечко, усады, ухожей, угодье, урочище; дуб, дубец, дубок, дубчик и др.
Любопытно словоупотребление отказных книг, еще почти не служившее предметом наблюдений.
Ждет своего изучения фразеология землепользования (две чети в поли а в дву по тому ж, сено косить по конец своих поль, пашня им пахать, как исстари к тому селу тянет, кормить до ее живота, сыскивал всякими сыски и др.). Попутно заметим, что форма именительного при инфинитиве в выражении пашня пахать для южновеликорусских текстов, видимо, должна быть определена как архаический компонент терминологического фразеосочетания, поскольку в других выражениях именительный с инфинитивом в этих текстах практически не употребляется.
Издание источников по южновеликорусскому наречию несомненно продвинет изучение этого важного фактического материала, поскольку он станет доступным самым широким кругам филологов, историков языка, студентов. Именно такую роль уже сыграли публикации книг: «Источники по истории русского народно- разговорного языка XVII— начала XVIII века» (М., 1964); «Памятники русского народно-разговорного языка XVII столетия» (М., 1965); «Московская деловая и бытовая письменность XVII века» (М., 1968); «Грамотки XVII — начала XVIII вв.» (М., 1969), которые в настоящее время широко используются для разнообразных исследований по русскому языку XVII—XVIII вв. в разных вузах нашей страны Издание южновеликорусских текстов позволит улучшить преподавание исторической грамматики и диалектологии, так как можно будет дать в руки студентам подлинные законченные тексты, отражающие языковые особенности южной территории в XVII в.
Но издание имеет не только прикладное значение. Любой читатель, интересующийся прошлым своей родины, с интересом погрузится в чтение книги, запечатлевшей заботы и тревоги наших предков, их любовное отношение к окружающей их южнорусской земле с ее козьими ходами, рыбными и звериными ловлями, лосиными стойлами, хмелевыми болотами, птичьими гнездами, дикими полями, овинными ямами, лычной и лубяной продеречью, полевыми дорогами, логами и перелогами...